![]() |
||
![]() |
||
Читальный залБиблиотека - тихая обитель, Но лишь на первый, на случайный взгляд, Любую книгу наугад возьмите - Нешуточные страсти там кипят... ПОЗДРАВЛЯЕМ!
Лауреатом национальной литературной премии имени Валентина Распутина признан Владимир Крупин за книгу «Эфирное время»
В онлайн-формате состоялась церемония награждения лауреатов второго премиального сезона Национальной литературной премии имени В. Г. Распутина Лауреатом первой премии стал Владимир Крупин за книгу «Эфирное время». О писателе и его творчестве рассказал Президент Российского книжного союза Сергей Степашин. Он напомнил, что Владимир Крупин – автор более 30 книг, и процитировал слова Валентина Распутина, которые были написаны в послесловии к одной из них – «Рассказы последнего времени»:«По работам Владимира Крупина когда-нибудь будут судить о температуре жизни в окаянную эпоху конца столетия и о том, как эта температура из физического страдания постепенно переходила в духовное твердение. Творческий опыт В. Крупина в этом смысле уникален: он был решительнее большинства из нас, нет, даже самым решительным». Национальная литературная премия учреждена в память о выдающемся русском писателе, публицисте, общественном деятеле Валентине Распутине. Основными требованиями, которые предъявляются к работам номинантов, являются неоспоримые художественные достоинства текста и общечеловеческие нравственно-патриотические ценности. *****
Владимир Крупин, признанный одним из лучших православных писателей России конца прошлого-начала нынешнего века, говорит о своём творчестве и о судьбе Вятской земли.
Владимир Крупин
Отец, я еще здесь
Есть выражение: что старый, то и малый. С годами я убедился, что оно очень точное. Это от того, что в старости все чаще вспоминается детство. Мелькнет что-то: дерево, цветок, человек, какая-то фраза в книге, картина, что угодно, а мысли уже уносятся в сияние ангельских лет, во времена безгрешной души. Или просто, без всякого повода, в счастливые минуты одиночества. Откуда-то сверху или со дна души всплывают и заполняют меня видения родины. Памятью зрения, которого оказалось очень много во мне, я вижу в подробностях улицы и переулки моего села, берега реки, заречные дали, тропинки, почерневшие от времени, необхватные березы по сторонам Великого Сибирского тракта, избы и дома под тесовыми крышами, вижу молодых родителей, братьев и сестер, друзей, вспоминаю до какого-то тончайшего умиления первые влюбленности, помню мальчишеские мечты умереть за Родину. Закрою глаза – черемуха цветет за околицей. Памятью слуха слышу слабый лепет лесных ручейков, шуршание лиловых колокольчиков, шум берез и переплеск осин, вижу и слышу трепещущего в синеве жаворонка, а ночью не вижу, но впиваюсь слухом в гремящего на всю округу соловья, жарким днем стрекочут кузнечики во ржи, а зимой заменяют их братья – запечные сверчки. Им помогает басовое гудение печной трубы, такое мирное, теплое, что снятся золотые караваи свежего хлеба. Летом счастье вечернего костра и немолчное хоровое пение лягушек, звон молотка, отбивающего певучее лезвие косы, теплым вечером шорох дождя по старой крыше сарая, еще сквозь сон пастушеский рожок, мычание стада, девичья песнь в прозрачной летней ночи, плеск рыбы в омуте под обрывом – все это была такая чистота и полнота звучания, что только классическая музыка, услышанная позднее, была ей равна. Но детство готовило и к восприятию живописи: на земле светилось дивное разноцветье и разнотравье, и надо было опасаться наступить то на солнышко ромашки, то на синенький василек, то на сплошное золотое цветение одуванчиков. Вызрев, легкие их семена летели на воду озер и серебрили ее. На уровне груди колыхалось золотое море колосьев, деревья вздымали яркую весной, светлую летом и желтеющую к осени листву, тихо опадающую на лесную тропинку. И русская зима, наверное, уже последняя в этом мире такая: в цвет молодой седины, с сияющими светло-голубыми пространствами, с легким занавесом снежной пыли, выбеляющим и без того белый притихший лес. И всегда-всегда высота разноцветного неба. И облака, белые на голубом. И тучи, серые на темном. Ликование, страх, почтение, восторг – все наполняло душу. Уже давно меня никуда не тянет, только на родину, в милую Вятку, ив Святую землю. Святая земля со мною в молитвах, в церкви, а родина... родина тоже близка. И если в своем родном селе, где родился, вырос, откуда ушел в армию, в Москву, бываю все-таки часто, то на родине отца и мамы не был очень давно. И однажды ночью, когда стиснуло сердце, понял: надо съездить. Испугался, что вскоре не смогу одолеть трудностей пути: поездов, автобусов, пересадок. Надо ехать, надо успеть. Туда, где был счастлив, где родились и росли давшие мне жизнь родители. Ведь и отцовская деревня Кизерь, и мамина Мелеть значили очень много для меня. Они раздвинули границы моего детства, соединили с родней, отогнали навсегда одиночество; в этих деревнях я чувствовал любовь к себе и отвечал на нее любовью. Владимир Крупин
КАРЛЫ И КЛАРЫ УКРАЛИ ГОРОД
Когда вятский человек, живущий в городе Кирове, сообщает, что он собирается на Клару, а потом на Розу, в его словах нет ничего неприличного, ему надо побывать на улицах имени Клары Цеткин и Розы Люксембург. Конечно, это не улицы этих женщин, да женщин с такими именами и нет давно, это улицы, названные в их честь. Конечно, куда как более прилично и по-русски звучало бы: «Сегодня буду на Спасской, завтра на Никольской». Но вот пока Клара и Роза живут на вывесках в богоспасаемом граде Вятке, жителям приходится объясняться не совсем приличными фразами. Может, жители и привыкли, но ведь это дико звучит: «У меня квартира на Кларе». Или того чище: «Я живу в Кирове». Киров – это человек? Да. Так как же ты в нем живешь? В какой его части? В голове? А, может, гораздо ниже? Но пока идут суды-пересуды по возвращению исторического имени столице области, обратимся к названиям улиц в ней. Причем, это очень даже не локально вятская проблема, а очень типичная для в с е х российских городов, и областных и районных. Вообще, немцы, приезжающие к нам, вполне могут думать, что они ходят по колониальным германским городам. ДОРОГИЕ ЗЕМЛЯКИ! ![]() В этот день в 10.00 на телеканале ОТР будет показан художественный фильм "Благие намерения", снятый по сценарию Альберта Анатольевича на киностудии имени Александра Довженко в 1984 годуФильм режиссера Андрея Бенкендорфа является экранизацией одноименной повести Альберта Лиханова. Это драматичная история о молодой учительнице начальных классов школы-интерната в провинциальном городке, решившей для блага своих подопечных привлечь внимание бездетных семей к детскому дому. Кинокартина отмечена дипломами XVIII Всесоюзного кинофестиваля (Минск, 1985), главным призом Госкино УССР, дипломом Министерства СССР на Московском кинофестивале (1985). Сразу после окончания фильма "Благие намерения", в 11.20 телезрители увидят документальный фильм "Часовой детства" (Ninja Films, 2020 год). Фильм создан к 85-летию со дня рождения Альберта Анатольевича Лиханова, писателя, общественного деятеля, председателя Российского детского фонда, который отмечается в этом году. Режиссером фильма выступил Иван Дмитриевич Лиханов, внук Альберта Анатольевича, психолог, режиссер и оператор документальных фильмов социальной направленности. | ||